4 Октября 2016 Года

Труд Черноземья Культура

За музыкальную часть постановки отвечал дирижер Андрей Огиевский. Ему удалось добиться эффекта легкого, ненавязчивого аккомпанемента, точно направляющего певцов в нужное русло. Оркестр, словно здоровая кровь, позволяет нормально функционировать всему организму, то подчеркивая выигрышные вокальные стороны исполнителей, то сглаживая опасные моменты.

Солистам есть что петь и играть. Не прибегая к лейтмотивам, Моцарт наделяет героев оперы яркими мелодическими характеристиками, создающими готовый образ. В спектакле два состава, и каждый достоин внимания. Дон Жуан Кирилла Афонина красив и совершенен, как мраморная статуя. Нет изъянов и в вокальной стороне образа, созданного певцом. Но за этим почти мифическим совершенством кроется очень русская, печоринская тоска и скука. Отчего-то кажется, что Дон Жуан Афонина соблазняет женщин не от кипучей энергии, а потому что ему больше нечем заняться. Роман Дюдин, наоборот, настолько прост, что кажется соседом из квартиры напротив. Его Жуан любит вино и женщин. В образе Жуана Роман Дюдин выглядит как живой человек, а не ходячий типаж. Анастасия Черноволос и Людмила Солод тоже являют собой две противоположных Донны Анны. Первая, словно сошедшая с подмостков опер Глюка, без намека на человеческие слабости. Вторая – домовитая и предприимчивая, хорошая дочь и в будущем такая же хорошая жена, если, конечно, Дону Оттавио повезет. В первом составе этого благородного господина поет тенор Московского театра имени Натальи Сац Петр Сизов. Положительные герои вообще редко кружат голову женщинам. Сизову удается наделить своего персонажа привлекательными чертами: мужеством, благородством, великодушием. Он также безупречен в вокальном отношении, его ария Dalla sua pace – образец высокой оперной лирики, восхитительное остановившееся мгновение. С Доном Оттавио в исполнении Максима Шабанова все обстоит не так безоблачно. Певцу эта партия дается нелегко, хотя Шабанов старается компенсировать вокальные недочеты драматической игрой. Актерски убедительны обе Донны Эльвиры – Светлана Дюдина и Александра Добролюбова. Первая более земная, вторая уже одной ногой оторвавшаяся от мирского. У Добролюбовой образ мягче, утонченнее, вокально совершеннее. Чудесная пара Мазетто и Церлина – Алексей Тюхин и Дарья Филиппова – настолько хороша, что временами смотрится ярче главных героев: столько в них моцартовского юмора, очарования и жизнерадостности! Вторая пара – Павел Сосин и Полина Карташова – скромнее, но тоже не лишена обаяния. Командор не так долго находится на сцене, как другие герои оперы, но значение его фигуры от этого не умаляется. У Владислава Попова (Москва) он получился менее заметным, Александр Аникин делает оба его появления в начале и финале оперы ключевыми, запоминающимися. Что же касается Лепорелло – Игоря Горностаева и Алексея Яценко (Москва) – то, признаюсь честно, влюбилась бы в обоих скорее, чем в Дон Жуана. Лепорелло у Горностаева явно главный герой оперы, обезоруживающий колоритным исполнением и природным обаянием. У Яценко образ тоньше, более детализирован, он привлекает житейской смекалкой и живучестью.
Если же сравнивать два состава в целом, то первый сильнее в певческом отношении, зато второй проявляет больше партнерства, исполнители интереснее взаимодействуют друг с другом на сцене, ярче выражают истории своих персонажей.
Сценограф Мария Вольская помещает героев Моцарта в красивое обрамление без излишеств. Декорации хоть и условны, но вполне определенны в смысле времени действия – Севилья XVII века, которая может быть и шекспировской Вероной и Парижем времен мушкетеров. Озадачило обилие дыма в течение всего спектакля на первом представлении. То ли это горят костры инквизиции, то ли это уже при жизни сопровождающее Дон Жуана адское пламя? Немного навязчив видеоарт во время увертюры, когда то здесь, то там появляются ожившие портреты героев оперы.
Спектаклю не хватает свободы и юмора. Моцарт вряд ли рассчитывал на такую серьезность в своей drama giocoso. Музыка сама подсказывает сценические решения – где зрителю должно быть страшно, а где он может от души посмеяться. Жаль, что режиссер воспользовался этим не в полной мере. Хотя сцена с переодеванием Дон Жуана и Лепорелло в первом составе удалась на славу: Кирилл Афонин и Игорь Горностаев очень разные и по росту, и по комплекции. Обыгрывание этого обстоятельства смотрится забавно и по-настоящему театрально. Оживление появляется во время массовых сцен с участием хора (хормейстеры Владимир Кушников и Ольга Щербань): во время деревенской свадьбы, празднества в покоях Дон Жуана. Особенно красив менуэт в постановке Александра Литягина, в котором участвуют солисты и артисты хора. Правда, почему-то нет трех оркестров, играющих одновременно три разных танца – парадный менуэт на 3/4, контрданс на 2/4 и лендлер на 6/8, как задумал Моцарт.
Много вопросов вызывает сцена появления статуи Командора в конце второго действия. Должно быть, как минимум, интригующе, как максимум, страшно. Не происходит ни того, ни другого. Странно выглядит финал с марионеточными движениями солистов на фоне горящего в аду Дон Жуана и других грешников. Морализаторство получается каким-то двусмысленным. Остается открытым и вопрос: про что спектакль? Дон Жуан из породы героев на все времена. Задача режиссера – сделать его историю современной, как бы про нас с вами, невзирая на традиционное решение в плане костюмов и декораций. От истории же, поставленной Бычковым, остается впечатление учтивой вежливости: приветливо, но с холодком.
Однако скучать зрителю не приходится на протяжении всего трехчасового спектакля, идущего на итальянском языке с одним антрактом. Статичность действия окупается хорошо спетыми речитативами и выстроенными ансамблями. Еще бы добиться большей свободы и выразительности в исполнении сольных партий и дуэтов – и Моцарт был бы доволен.

Елена ФОМИНА Воронеж